Начало игры

[indent] Под свист холодного ветра на узком скалистом пятачке развернулось очередное сражение. Простая, в сущности, грызня. Верхний слой снега скатался кровавыми комками под лапами хищных зверей. Стефнир тоже был там, разъярённый, шипящий, толкающийся меж разгоряченных тел "своих" и "чужих". Из-под клыков брызгала кровь, рвались шкуры, летели в снег красные ошмётки. Стефнир весь обратился в ненависть, и это сыграло с ним злую шутку. Случайность? Просчёт врага? Он не заметил, как оказался у края моста. Задние лапы соскользнули, но даже тогда Стефнир не почувствовал страха. В тот момент он был оружием своего племени. Когти передних лап заскользили по поверхности, а огромные клыки с размаху воткнулись в лёд. Морда Стефнира искривилась в гримасе боли, по льду потекла красная слюна. Но ледяная гладь треснула, не дав его клыкам быть вырванными из челюсти с корнем. Стефнир нелепо взмахнул лапами в воздухе, чувствуя, как его тело падает вниз. Ему повезло. Он ударился о выступ, затем о второй. Потом о третий. Прокатившись по камням, Стефнир упал рядом с торчащими пиками скальной породы.
Когда битва стихла, соратники заметили его. Стоя у края моста, они разглядывали окровавленное тело.
- Не жилец, - раздался почти равнодушный голос, повисший облачком пара над обрывом. Равнодушие было оправданно: к чему жалеть труп, когда есть живые, раненные, чувствующие боль? Трупу не нужна жалость.
- Может, он всё ещё жив? - второй голос, менее уверенный и вопросительно дрогнувший в конце фразы.
- Предлагаешь спуститься и посмотреть? Идиот! Ты либо присоединишься к нему, либо истечёшь кровью, если пойдёшь в обход. И каково после всех стараний будет найти там обледеневший труп? Он знал, на что шёл. Как и все мы. Пусть победа и завоёвана кровью, это победа. Слава Союзу!
Они не знали, что он жив. Они думали, что его лёгкие заполнены горячей кровью, а не воздухом. Им казалось, внутри его тела внутренности перемешались в неделимую кашу. Его мозг разбит и смешан с дробленой черепной костью. Они ничем не смогли бы помочь ему. А он никак не мог показать, что жив. Потому что в тот момент боролся с Погибелью, с болью и холодом, желающими поскорее забрать его в Иноземье.
- Не может быть победным сражение, окончившееся смертью, - выдохнул третий голос, измождённый и уставший.
- Просто не надо было брать тебя с собой, старик. Тебе давно пора присоединиться к обитателям пещеры немощи.
Среди саблезубов раздались несколько жестоких смешков, и давящая атмосфера перестала быть такой давящей. Отряд двинулся с места, хрустя снежком, и направился домой, лечить раненных.
[indent] Стефнир остался внизу, совсем один, без надежды на спасение. Он долго и мучительно пытался прийти в себя. Ему снились кошмары, в которых огромный безликий зверь вырывал его клыки и втыкал прямо в глаза. Земля постоянно крошилась и уходила из-под ног, скидывая Стефнира на нижние ярусы всё более холодного и жестокого кошмара. Он остервенело грыз лёд, землю, рвал шкуры гротескных чудищ, но видения не отступали. Холод стягивал его горло, не давая вдохнуть полной грудью, и только чувство удушья смогло вытянуть Стефнира из кошмаров.
Он очнулся в кромешной тьме, в каменной яме, злобно щерящейся на него своими острыми пиками. Резко вдохнув порцию холодного воздуха, Стефнир почувствовал пронзающую боль в боку. От удивления он вдохнул ещё больше и уткнулся мордой в лапы, пытаясь вытерпеть это мучение. Отчего-то он плохо ощущал свои задние лапы, и наступить смог лишь на одну из них. Пытаясь встать, Стефнир несколько раз падал от протыкающей его щемящей боли. Он не видел почти ничего, будто котёнок, едва открывший глаза. Ему удалось найти небольшую ложбинку в камнях, почти не продуваемую ветром, где он свернулся в тугой меховой клубок и, дрожа от холода, провалился в забытье. Больше в ту ночь ему не снилось ничего.
[indent] Продрав глаза, Стефнир обнаружил, что уже светло. На трёх лапах он выбрался из ложбины, в которой провёл ночь, и попытался вспомнить хоть что-нибудь из последних событий. Голова жутко гудела.
"Что со мной произошло? Сколько времени я пробыл здесь один? Где... где хоть кто-нибудь?"
Подул ветер, и Стефнир услышал странный звук, словно кость постукивает о камень. Он поднял свою немощно опущенную голову и столкнулся с мертвенным взглядом пустых глазниц. Прямо перед ним, на острой пике висел череп крупного смилодона, печально и зло скалясь выбеленными, оледеневшими клыками. Стефнир поднял взгляд вверх и увидел мост. Когти на его лапах непроизвольно вжались в землю.
"Я погибну здесь, совсем один. Одна из моих лап не хочет работать как надо, я изранен и голоден, и невозможно выбраться отсюда живым. Можно попробовать лишь пойти на съедение львам".
Стефнир посмотрел на свои когти. Они оказались перепачканы засохшей кровью.
"Я... убил кого-то? Почему всегда так трудно вспомнить, убил ли я кого-то..."
Стефнир позволил передним лапам безнадежно подогнуться. Он уткнулся грудью в снег и смотрел на него, снежно-белый, а потом опускал взгляд на свою перемазанную темно-красной жижей шерсть.
- Я стою в яме, полной чужих скелетов, - тихо сказал он, и не узнал свой севший голос. - Что бы сделал Готард? Что бы он приказал мне? Просто иди... и выберись из этой ямы, Стефнир.
Игнорируя боль, Стефнир метнулся ввысь, словно пытался забраться в казарму. Его прыжка не хватило, чтобы выпрыгнуть из ловушки. Он не сумел удержать равновесие и упал набок. Едва затянувшиеся раны раскрылись и обагрили снег.
- Бесполезно, - вздохнул Стефнир, из последних сил поднимаясь на ноги. Он не надеялся на спасение. Всё, что ему оставалось - ковылять вдоль скал.
"С кем я дрался? Я победил? Ничего не помню. Должно быть, мой отряд решил, что я погиб здесь".
Стефнир споткнулся обо что-то и едва не упал. Он разрыл лапой снег и обнаружил львиный скелет с разбитым позвоночником.
"Похоже, ему повезло ещё меньше, чем мне. Хоть какое-то удовлетворение. Интересно, сколько сезонов он пролежал здесь? Вероятно, очень много".
Пыхтя и болезненно охая, Стефнир выцарапал львиный череп из снега. "Если выживу, будет что показать дома. Быть может, меня даже похвалят? Этот череп можно повесить на ветку в лагере. Или на границе. Чтобы мелкозубые боялись и коготь сунуть на нашу территорию".
Тащить череп у израненного смилодона не было сил, поэтому он просто пинал его лапой вперёд каждые несколько шагов. Он решил, что это неплохой способ выказать дополнительное неуважение к врагу.
Так он и шёл, оставляя кровавый след и пиная львиный череп, верный и безнадёжный воин Союза.

-----> Начало игры <-----

- Вот ты только посмотри на это! - воскликнула белая лисица, тыча лапой в растение, а точнее в то, что от него осталось. Чьё-то копыто изрядно на нём потопталось и теперь эти жалкие остатки были совершенно не пригодны.
- Ни себе, ни лисам, - цокнув язычком, Силна осмотрелась и, заметив торчащие из под снега ветки, направилась в их сторону. Расстояние это она преодолела в три больших прыжка, но на последнем не рассчитала и приземлилась прямо в центр куста с громким "ооой". Так и лежа в странной и неудобной позе, Мышка осмотрела обглоданные то ли травоядными, то ли вечным морозом ветки и удручённо плюхнулась мордой в снег. Ни листочка, ни травинки. Ничего ценного вокруг. В очередной раз спросив себя зачем она вообще этим занимается, Силна недовольно пробормотала:
- Чутьё, чутьё, чутьё... кхм... и подавилась попавшим в рот снегом. Устав изображать из себя великого мученика, лисица резко встала и выпрыгнула из куста. Задняя лапа задела одну из веток, от чего её приземление вышло весьма неуклюжим, но сделав вид, что так и было задумано, пышнохвостая уверенно зашагала вперёд, выискивая травы.
Но на этой каменистой земле было просто невозможно что-либо найти. Честно говоря, благодаря чутью Силна знала о том, что ей понадобятся травы ещё когда местность более располагала к их поиску, но спохватилась она только сейчас. "Ну кто же знал, что это такое гиблое место?" - оправдывала она себя, хотя и знала прекрасно, что вечная мерзлота никак не может быть богата травами. Однако желание быть свободной от всего этого и упрямость заставляли её откладывать поиски до последнего. "Надо было просто выбрать другую лисицу!" - мысленно крикнула Силна, когда поняла, что и так скудную растительность уже давно умяли за обе щёки травоядные, а что не съели, то растоптали. Лисица всё ещё не желала следовать зову, но тем не менее делала это, пусть и стиснув от недовольства зубы.
- Матху, - бросив бесполезные попытки найти хоть что-то, пышнохвостая позвала медведя, что шёл впереди. Матху, Матху, Матху! - затараторила она, прыгая по его следам. В один его отпечаток лапы могли бы свободно поместиться все её четыре.
- Я так устала, - поравнявшись с косолапым, Мышка наигранно опустила уши и хвост. Давай ты понесёшь меня? - тут же воспряла духом, а хвост распушился от предвкушения. Лисица, радостно взвизгнув, начала кружится вокруг медведя, неустанно повторяя "Можно? Можно?". И после пятого круга, почувствовав, что её уже слегка шатает от этого, резко затормозила, от чего рыхлый снег улетел прямо в морду медведя.
- Догоняй, - Мышка ткнула в нос Матху лапой и тут же рванула вперёд. Конечно же она знала, что медведь не побежит за ней, при всём своём желании он бы не поспел за пышнохвостой. Да и этого самого желания у него точно не было, уж Силна хорошо его знала, серьёзный и зимой и летом. Тем не менее она уже отбежала на приличное расстояние, а теперь не спеша и слегка вприпрыжку брела вперёд.
Оказавшись возле большого обрыва, Силна остановилась, осторожно подходя к краю. "Высоко", - она пробежалась взглядом по камням и заметила среди них пару скелетов. Какие-то копытные явно были очень невнимательны, но она не собиралась повторять их участь. Посмотрев вперёд, ей в глаза бросилась тонкая полоска над обрывом, что виднелась в дали.
- А я нашла мост, - довольно собой, обратилась она к Матху, когда тот нагнал её. Лисица кивнула в сторону моста и тут же осеклась. Ты видишь? Там... - внизу явно кошачий силуэт неторопливо брёл в их сторону. Но зрение не позволяло ей рассмотреть лучше. Ему нужна помощь. Чутьё. Те самые травы преднозначались ему.
- Ну... - задумчиво протянула. Раз он сам идёт, значит и чувствует себя хорошо, зачем он вообще туда спустился? Мышка двинулась в его сторону, держась на небольшом расстоянии от обрыва. Да, на самом деле она прекрасно понимала, что он упал туда. Кто в здравом уме полез бы в обрыв полный костей? И врятли это падение прошло бесследно, да и не просто так ведь она искала эти травы.
- Эй, клыкастый! - прикрикнула Силна, когда почти поравнялась с котом. Она медленно приблизилась к краю и села, положив хвост на лапы. Неважно выглядишь, - подметила лисица и слегка наклонилась вниз, чтобы получше рассмотреть раненого. Её взгляд привлёк львиный череп рядом с ним. "Ухх, скоро он станет таким же." Было ли у неё желание помогать ему? Не совсем. Но они собирались на земли больших котов, которые могли разорвать маленькую лисичку на ещё более мелкие клочки, и "друг" среди них им был бы весьма кстати.
- Нужна помощь? - приняв вид добродушной и заботливой лисицы, поинтересовалась Мышка, хотя пока совершенно не представляла, как они её смогут оказать.

Отредактировано Силна (22.05.2018 20:15)

Ответа на вопрос Силны не последовало. Казалось, что кот был уже одной лапой в царстве мёртвых и уже медленно заваливался на бок в беспамятстве.
- И где же его соклановцы? - недовольно пробормотала она. Почему они не спешат ему не помощь? Неужели они не заметили его отсутствия? Воздух пропах кровью, и она принадлежала не только этому несчастному. "Эти коты никак не могут жить без войн," - скептически фыркнула лисица, как вдруг её лапы оторвались от земли. Это Матху схватил её за загривок, а Мышка лишь послушна замерла, ожидая, когда вновь почувствует опору под ногами. Реши она спуститься сама, то в итоге кубарем бы слетела с обрыва. И, возможно, оказалась бы в таком же состоянии, как и этот кот. Но Матхоск уверенно преодолел опасный спуск, словно это было также легко, как идти по заснеженной равнине. Уверенно на первый взгляд, до чуткого носа пышнохвостой донёсся запах нервозности, на что она тактично промолчала. Они оба были взволнованы и у каждого был свой способ скрыть это.
- Научи меня также, - воскликнула Мышка, когда её лапы снова погрузились в снег. Среди всей этой мерзлоты, холодных острых камней и запахе смерти звонкий голос лисицы звучал через чур радостно и не к месту. Но молчаливый медведь был сосредоточен на незнакомце. Оценивающе посмотрев на проложенный им путь, она одобрительно и сама себе закивала.
- Нужно доставить его домой, - раздался строгий голос Матху и Мышка наконец уделила свое внимание потерявшему сознание коту. За полуживой тушей кота тянулся кровавый снег на снегу. Озорные искры в глазах лисицы на миг погасли и она внимательно осмотрела раненого.
- На боку серьёзная рана. Кажется, прошло достаточно много времени с тех пор, как он оказался здесь. Видишь? Кровь уже потемнела, - Силна кивнула на запёкшуюся кровь вокруг раны, которая всё ещё кровоточила. Она аккуратно приложила обе передние лапы на место ранения, но от них был малый прок.
- Приложи к его ране свою лапу. Надави слегка. Но не сильно! Нужно остановить кровь, - пышнохвсотая отодвинулась, уступая место медведю. Если получится, то потом можно будет попробовать вытащить его отсюда. Только осторожно, у него ещё и лапы повреждены, - наставническим тоном протараторила она, обогнув тела кота и присев за его спиной, напротив Матху, внимательно следя, чтобы тот не перестарался, надавив больше нужного.
- Если повезёт, то по пути я всё-таки соберу нужные травы. Но без них я мало что могу сделать, - лисица насупилась, понимая, что будь она не так беспечна, то всё необходимое давно бы было у неё.

Силна знала, что Матху с этим справится, как обычно. Он всегда был осторожен. Но глядя на то, как массивная лапа приближается к зияющей ране, она невольно задержала дыхание. Пусть лежащий в холодном снегу и борющийся за жизнь кот не имел для неё никакого значения, но сейчас она была его лекарем и это придавало чувство ответственности. А тяжесть возложенных на неё духами каких-то надежд в последнее время она чувствовала постоянно. И это было весьма неприятное чувство, заставляющее её всё время быть в напряжении, которое она всеми силами старалась замаскировать под маской беспечности.
- Очень сомневаюсь в этом, - Силна фыркнула, сбивая с носа прилипшие снежные хлопья, и передразнила жест Матху.
- Ну-ну! Не смотри на мир в чёрном цвете. Побольше упорства и все растения падут пред моими лапами, - лисица гордо задрала голову кверху, но в тот же миг громко чихнула из-за попавшей в нос снежинки, растеряв весь важный вид. Но раз уж ты настаиваешь, то пусть этим занимаются авгуры союза, - не стала спорить Мышка, ведь у неё и так уже ушло много сил на бесполезные поиски в этих скалах. Но разве могла она в этом признаться?
Пышнохвостая оглядела рану кота, как только медведь убрал от неё лапу и осталась довольна результатом. Кровь больше не стремилась окрасить собой снег, но бока незнакомца всё ещё тяжело поднимались, говоря о его плохом самочувствии.
- Они ещё и решать будут? А если они скажут, что им не нужен полуживой кот? - со стороны союз был довольно враждебен к другим, но  как они относятся друг к другу, ценят ли жизни своих соплеменников, Мышка не знала.
- Ты дойдёшь сама? Силна вопросительно посмотрела на Матхоса, вопрошая "А ты во мне сомневаешься?" и резко прыгнула к протоптанному им пути. Взобравшись наверх, Мышка показательно запрыгала по кругу, демонстрирую свою неуёмную энергию.
- Ни одному сугробу меня не остановить, - делая большие паузы между словами и подпрыгивая на каждое слово, заверила она своего спутника. Пока мы вместе и ветры мне не страшны. Мы с тобой любые горы свернём, - Матхоск был полезен не только как надёжный защитник от разных напастей, но и как бесценный друг, дарящий психологическую поддержку, силы и желание идти вперёд. В эти слова она искренне верила.

Отредактировано Силна (04.07.2018 01:31)