Отец — Сета́нта — старый лев и целитель, умудрённый опытом, один из лучших в своём деле, терпеливый, проницательный и разумный; умер собственной смертью. Мать — Ска́тах — смилодон из семьи изгнанников, прожившая среди львов чуть больше года; погибла при родах, оттого Сизеру известна исключительно по рассказам отца. Сестёр, родных братьев или детей нет, зато в наличии кузен — Э́рланд — что числится рядовым Союза.

  История Сизера, подобно всем другим, началась со встречи. Однажды среди гор львиный патруль выловил смилодона — врага, на поверку оказавшегося всего лишь самкой из семьи изгнанников по имени Скатах. Незваную гостью препроводили к королеве, и когда встал вопрос о том, что же с ней делать, из тени выступил старый целитель. Проникшись симпатией к несчастной, исхудалой кошке, он не только предложил дать ей шанс пожить близ Прайда, но и самолично за неё поручился.
  Так, Скатах обрела дом, где прожила около года. Сколь сильнее ей импонировал львиный уклад, их быт и терпимость к чужакам, столь же крепче она привязывалась к Сетанте — тому самому целителю, с которым самка тесно общалась с самого момента их знакомства. Неудивительно, что в конце концов меж ними вспыхнула страсть, переросшая затем в тёплую, крепкую любовь, закономерно, несмотря на преклонные годы льва, принёсшую свои плоды. Вернее, плод. На первых порах из-за сильных болей и плохого самочувствия Скатах утаивала беременность, опасаясь, что Сетанта настоит на избавлении от детёныша, пока не поздно — ради её же спасения. Когда под чутким взглядом целителя правда наконец была раскрыта, самка отдалилась от него настолько, насколько это вообще возможно, наотрез отказавшись принимать любые травы. Всё, что оставалось льву — беспомощно наблюдать.
  И, увы, в своём беспокойстве он оказался прав. Когда Сетанта отыскал свою возлюбленную после резкого её исчезновения, та лежала замертво; рядом с ней, дрожа и пища, ползал маленький комочек — наполовину лев, наполовину смилодон. В смятении и горе старик отнёс котёнка Ухуре, а королева, в свою очередь, передала его Инанне, одной из добрейших доул.
  Поначалу детёныш казался совершенно не похожим ни на мать, ни на отца. Тревожный, впечатлительный, он очень остро воспринимал мир вокруг себя: до ужаса боялся сильного ветра и грозы, малейших конфликтов меж взрослыми, громких звуков, страдал от кошмаров. Глаза юного Сизера частенько бывали на мокром месте, его трясло — от попыток что-нибудь кому-нибудь доказать или от получения выговора, пусть даже самого безобидного, или от восприятия чего-либо эстетически прекрасного, например, пения или легенд, что тихо рассказывала Инанна.
  Другие львята либо сторонились гибрида, либо задирали его. Последнее, впрочем, длилось недолго — Зеро оказался на удивление реактивным, сдачи давал с остервенением и в двойном размере; многие самки тогда выражали недовольство, боясь, что "клыкастый выродок" покалечит их детей. Мягкость и заботу, понимание Сизер встречал разве что от вскормившей его доулы да отца, в их же обществе — и в обществе прочих взрослых, если, конечно, те позволяли – проводил большую часть времени.
  Детство, каким оно должно быть во всей своей беззаботности, пролетало мимо котёнка. Он рос изгоем среди сверстников, он сталкивался с настороженностью взрослых, он чувствовал скрытую опасность, исходящую от мира вокруг — и отчуждение. В конце концов Сизер, всё более тяготеющий к размышлениям, пришёл к выводу, что дело не только и не столько в том, кто он, а в том, какой — ранимый, слезливый... слабый. Тогда гибридом, по сути, была поставлена первая в его жизни осознанная цель: стать лучше. Лучше всех, кто его недооценивает; показать им, на что действительно способен "клыкастый выродок".
  Не будет преувеличением сказать, что у Зеро получилось.
  В возрасте одного года котёнок начал обучение на воина — в возрасте одного года он окончательно объявил войну собственной сущности, взглянул в глаза своим страхам и, оскалившись, шагнул им наперекор. Стезю патрульного Сизер избрал, полагая, что лишь она сумеет в достаточной мере закалить его для борьбы. День за днём гибрид занимался как чёрт, на тренировках и вне их, нередко приставая ещё и к охотникам ради разностороннего развития. День за днём крепли его воля и выдержка, эмоции подавлялись и уходили вовнутрь; тревожность к каким-то внешним вещам сменилась беспокойными мыслями о сущностях более глобальных. Чтобы избежать их, этих тяжёлых дум, Зеро с головой уходил в тренировки, становясь одним из самых требовательных и усердных учеников. Перед столь яростным напором холод по отношению к гибриду постепенно таял, однако тот всё равно оставался в довольно шатком положении — или так полагал — он просто не позволял себе терпеть неудачи во избежание того, что последние непременно спишут на его "гнилую кровь".
  Смерть отца застала Сизера в возрасте года и девяти месяцев, «одарив» новыми вопросами к бытию... и к самому себе. Ведь, несмотря на тёплые, доверительные отношения с Сетантой, сам факт его потери не вызвал в душе подростка никаких чувств, кроме гложущей пустоты — сквозной дыры на уровне сердца. Ни горя, ни боли; лишь внезапно острое осознание конечности любой жизни. Вот только зачем?..
  Как бы то ни было, в два года и пять месяцев Сизер, рьяно жаждущий показать себя в настоящем бою, с дозволения королевы и наставника успешно прошёл испытание и закончил обучение. По иронии судьбы первый же его патруль — буквально на следующей неделе — ознаменовался столкновением со смилодонами у моста. Смущение, обуревавшее гибрида при виде так похожих на него клыкастых собратьев, исчезло, едва пролилась кровь; в той жестокой схватке он показал себя с лучшей стороны — обученным, жестоким и свирепым воином — и умудрился даже, рискуя сорваться вниз, спасти львицу, что попала в щекотливое положение, сцепившись со смилодоном на самом краю обрыва.
  Битва, из которой патруль вышел победителем, казалось, наконец окончательно примирила Прайд с существованием в его рядах гибрида. Оправившись от ран, Сизер продолжил нести службу, в свободное от патрулей время присоединяясь к загонщикам или же охотясь самостоятельно. Время от времени, правда, "старое доброе" уныние настигало его и утягивало на то "дно", когда по утрам едва возможно разлепить глаза, а голова полнится мыслями "зачем, зачем всё это?"; однако приказ, призыв к новому патрулю раз от раза поднимал Сизера на лапы — ведь он всё ещё "должен" был оставаться одним из лучших, "идеальным". О подобных депрессивных эпизодах знали разве что Ухура, командир да Инанна, которая неумело пыталась помочь, чем могла.
  Во всяком случае до той поры, пока гибриду не исполнилось три года шесть месяцев — пока его милая доула не испустила дух во сне. Конечно, Зеро и раньше видел смерть, много, много раз: знакомых, добычи, врагов, которых собственными клыками отправлял на тот свет... но львица, заменившая ему мать, казалось бы, вполне здоровая и жизнерадостная, просто вдруг не открыла глаза, застыв с пугающим выражением покоя на морде. Ещё больше вопросов без ответа, ещё глубже отчаяние и чувство пустой безысходности. С каждым днём Сизеру становилось всё хуже и хуже — не физически, но эмоционально; он терял себя и терял надежду, терял осмысленность, пока не стало настолько больно, что гибрид был вынужден приползти к целительнице — преемнице его отца.
  Слава богам и духам, травы, подобранные Иттер, помогли ему пережить всё это и вернуть себя в строй. Благодаря им Сизер почувствовал себя куда бодрее; конечно, мысли никуда не исчезли, однако на эмоции они стали давить поменьше. Во всяком случае, пока гибрид по-прежнему люто вкалывает в патрулях и на охоте, не отставая от лучших воинов Прайда, и только фоном где-то в подкорке всё ещё таится безмолвный вопрос — "зачем?".

  "Ни лев, ни смилодон". Ростом со среднестатистического представителя Прайда, Сизер меж тем короче в корпусе и чуть более крепко сбит, являясь скорее поджарым, сухим, нежели выражено мускулистым. Есть в чертах гибрида и угловатость, делающая его похожим на грубо выточенную статую; особенно то заметно в линиях морды и несколько "ломаном" профиле. Грива у Зеро неровная, короткая — достигая максимума на тыльной стороне шеи и горле, по бокам она лишь немного длиннее основной шерсти. Львиный хвост оканчивается совершенно невыразительной кисточкой.
  Но, конечно же, первое, на что падает практически любой взгляд — огромные, саблевидные желтоватые клыки, торчащие из-под верхней губы.
  Окрас древесно-бурый, светлеющий до сероватого со спины к брюху, груди, горлу, участки того же цвета расположены на морде, вокруг глаз и на лапах в форме "носков". От самого носа через лоб, образуя своеобразную "маску", через загривок и вдоль спины тянется чёрный "ремень", от которого на передней половине туловища отходят ярко выраженные полосы; в некоторых местах и ремень, и полосы "рассыпаются" небольшими пятнами. Пальцы, уши и кончик хвоста также окрашены в чёрный, как и область вокруг глаз, эффектно оттеняющая хризолитово-зелёные глаза.
Отличительные черты и поведение: из всех шрамов наиболее заметен длинный, кривой, что спускается по левой стороне морды от скулы до середины шеи — следствие удара клыком смилодона в первом бою. Движения зачастую производят впечатление "слишком выверенных", резких, попеременно то чертовски точных, то словно бы не к месту; впрочем, чем дольше Сизер на отдыхе, тем сильнее уныние, а чем сильнее уныние — тем он более заторможен. Мимика хоть и развита, выражение морды гибрида почти всегда несёт на себе отпечаток "загруженности", постоянного недовольства и порицания.

Основные черты характера: исполнительный, целеустремлённый, но склонный к унынию негативист с развитой силой воли, меланхоличный холерик, смелый, азартный и жёсткий.
  Несгибаемая сила воли, настойчивость и мужество — те качества, что помогают Сизеру выживать день за днём, месяц за месяцем, год за годом с его-то изначально непростым характером. Котёнок тревожный и впечатлительный, отличавшийся чрезмерно развитым воображением и хорошо — даже слишком — работающей головой, благодаря им превратился в сильного, собранного, отчаянного зверя. Он требует цели, смысла; для него не существует понятия "просто так" — лишь "для того, чтобы". Хочешь идеально выполненное задание — обратись к Сизеру: такого исполнительного, жадного до результата и азартного перфекциониста ещё поискать.
  А вот социальные навыки у него явно проседают. Неловкость в контактах с окружающими обусловлена, скорее, привычкой Зеро слишком много думать — так, ему тяжеловато считывать чужие эмоции (настоящие, а не им же домысленные), сложно поддерживать собственный интерес на разговоре, ибо внимание то и дело ускользает куда-то вглубь; в конце концов гибриду просто "нечего сказать", возможно, потому, что светские беседы обычно не преследуют какой-нибудь конкретной цели. В любом случае, замкнутый и недоверчивый Сизер предпочитает наблюдать за зверьми "со стороны", откуда они, в принципе, могут даже ему понравиться.
  Всё вышеперечисленное становится гораздо понятнее, если иметь в виду личного демона Зеро — уныние. Его невероятная работоспособность, по сути, есть лишь побег от собственных мыслей, которые — дай им только волю — непременно утянут зверя в бездну апатии и безнадёжности. Ведь Сизеру так важен смысл, важен во всём, в том числе и в жизни. Врождённая тревожность вкупе с перфекционизмом, увы, заставляет его обращать внимание прежде всего на недостатки, создавая негативистский взгляд на бытность, а тяга к раздумьям, во многом философским, приводит к самым неутешительным выводам.
  Можно сказать, что чрезмерная эмоциональность и чувствительность Зеро со временем ушли вовнутрь, скрывшись за стеной самообладания и обратившись пространными размышлениями. Не полностью, разумеется; за маской жёсткости, рациональности, которой гибрид пытается соответствовать, всё ещё кроются разноликие чувства, которые время от времени играют против его разума. Совесть, например, — иногда Сизер просто не в силах с ней совладать. Или наивное желание верить в "высший порядок", — в абсолютную мораль и красоту, — столь презрительно им же критикуемое. Подчас такие неосмысленные "воззрения" вылезают наружу и заставляют Зеро совершать "нелогичные" поступки, из-за которых впоследствии его может терзать чувство вины и постоянное мысленное переигрывание провальной ситуации.

  Прекрасно обученный воин и опасный противник, наиболее развит Сизер по триаде "реакция-вёрткость-выносливость". Умеет он и охотиться, причём на весьма достойном уровне за счёт того, что вне патрулей нередко присоединялся к загонщикам. Командная работа, однако, хорошо даётся гибриду только если каждый "игрок" чётко следует своей роли, ибо малейшее отклонение от плана выбивает его из колеи — с импровизацией в социальном ключе у Сизера туговато.
  В состоянии "демобилизации" (читай: при безделье) может проявлять рассеянность разной степени глубины — вплоть до тотального залипания в одну точку; черта эта полностью исчезает при выполнении задания (в бою, на охоте и т.д.), хотя порой бывает обратный эффект по типу "туннельного зрения".
  Имеются обрывочные знания из разных областей быта, в большинстве своём бесполезные; все попытки отца научить своего отпрыска хотя бы азам врачевания обернулись провалом — последнему тяжело запоминать то, в чём он не особо заинтересован.

1. Влиться в сюжет — Сизер, скорее всего, встанет на сторону трона, а отсюда и Сарутеи, и будет всеми силами противиться назревающей смуте.
2. Освоиться-таки в социуме; Сизеру как никогда нужны друзья, "родственные души", способные показать ему, что мир не состоит целиком из грязи, жестокости и бессмысленности. Враги, к слову, тоже не помешают.
3. Глобально и очень отдалённо — попробовать найти смысл жизни.

В случае ухода персонаж пропадает без вести
Улисс Маскелайн

Отредактировано Сизер (18.10.2018 10:05)